Лили Рейнхарт часто говорит о том, как акне влияет на ее жизнь. Недавно 21-летняя актриса снова рассказала о том, что до сих пор испытывает дискомфорт из-за иногда проявляющейся угревой сыпи, даже несмотря на то, что ее кожа улучшилась со времен средней школы. «У меня возникла дисморфия тела — бывало, что я не могла смотреть на себя в зеркало в течение нескольких месяцев», поделилась Лили с Seventeen.
«Я помню, как делала макияж перед школой в темноте, что было ужасной идеей, но я не хотела видеть себя в ярком свете».
Но даже повзрослевшей Лили все еще приходится бороться с чувством неуверенности в себе, когда у нее появляются прыщи. «У меня кистозные угри. Каждое их появление на коже возвращает меня к тому времени, когда я была подростком. Мне начинает казаться, будто весь мир смотрит на мою плохую кожу. Иногда я не выхожу из дома из-за этого. Это ужасно».
Тем не менее, актриса «Ривердейла» изо всех сил пытается не комплексовать из-за акне. Например, она начала публиковать фото в инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) без макияжа. «Я все еще расту, а мое тело меняется. Может быть, однажды я избавлюсь от прыщей, но сейчас я пытаюсь их принять. Я даже выкладывала сториз в инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) с кремом от прыщей на моем лице».
«В конце концов, я напоминаю себе, что могу спокойно гулять или обедать, ведь другим людям плевать на состояние моей кожи — не все равно только мне».
Ранее Лили также упоминала, что ей приходилось сталкиваться с социофобией. «В старшей школе люди думали, что я была стервой просто потому, что я действительно не пыталась общаться или заводить много друзей, да и вообще выходить за пределы зоны комфорта».
«Но это было из-за социофобии, которая вызывала у меня дискомфорт и замкнутость».
Также в мае прошлого Лили выложила серию твиттов о своей депрессии, а в августе она поговорила с Teen Vogue о дисморфии тела. Телесная дисморфия — это психическое заболевание, при котором человек чрезмерно обеспокоен мнимыми дефектами собственного тела. «Честно говоря, я с этим все еще сталкиваюсь. В первый раз у меня появились прыщи в седьмом классе, из-за чего у меня развилось дисморфическое расстройство. Каждый раз при появлении прыщей проспается та часть меня, которая не хочет смотреть в зеркало. Мне становится сложно делать селфи, я не хочу никуда выходить, пытаюсь скрыть лицо».
«Но повзрослев, я поняла, что не могу дать прыщу решить что мне делать и куда идти».