Мы провели с ним целый день и поняли, что на самом деле он – самый добрый и честный парень на земле. И очень настоящий. Если не веришь, читай сама.
EG: Cколько танцующих людей прошло через тебя на кастингах?
Мигель: Около двух тысяч человек, наверное. Это те, которых конкретно я отсмотрел.
EG: А сколько из них было действительно крутых?
Мигель: Действительно крутых было около 50 человек. И, конечно, они не все попали в проект по разным причинам. Например, человек может быть отличным танцовщиком, но совершенно не телевизионного формата. А поскольку мы делаем программу на телевидении, то берем таких людей, на которых интересно смотреть.
EG: Как ты думаешь, звездные танцовщики смогут когда-нибудь составить конкуренцию поп-артистам по степени популярности?
Мигель: Популярность танцевального жанра постепенно растет. Появляются свои звезды. Это подтверждают наши гастрольные туры, в которые сейчас ездят участники проекта – их воспринимают ничуть не хуже наших поп-исполнителей. Собираются залы, большое количество поклонниц... Я не знаю, как это повлияет на качество их выступлений в дальнейшем, но думаю, что в данном случае это самая честная профессия, потому что танцем на сцене невозможно соврать. Вот под фанеру может выйти спеть любой, а станцевать под фанеру не получится. У танца другой язык. Танцовщики не говорят – они молчаливые, красивые и хорошо двигаются. И все.
Под фанеру может выйти спеть любой, а вот станцевать под фанеру не получается.
EG: Зрителям не всегда понятно, почему одни прошли, а другие – нет… Как ты определяешь перспективного, профессионального танцовщика?
Мигель: Мой опыт позволяет даже по одному шагу человека на сцене сказать, профессионал он или нет. То есть я уже априори знаю, что и как. Как определяю? Благодаря тем вещам, которые я познавал, которым учился. Да и внутреннее чутье меня никогда в этом плане не подводило. И эстетическая красота, конечно. Вот Сергей Светлаков – член жюри шоу «ТАНЦЫ» – что он понимает в хореографии? Почти ничего. Но есть такие моменты, когда он действительно видит, что это красиво. То есть то, что понятно любому, даже не относящемуся к этой профессии человеку. Поэтому этот эмоциональный, визуальный фон, эти профессиональные умения и помогают мне выбрать лучшего. Того, кто достоин участвовать в проекте.
EG: Какие есть еще ключевые факторы? Возраст?
Мигель: Танцуй, пока молодой! Пока душой молодой (улыбается). Этот проект абсолютно для всех возрастов. И если ты считаешь, что у тебя есть силы для того, чтобы это выдержать, – приходи, welcome.
EG: В качестве примера можно привести кого-то? Ильшат, Лена?
Мигель: Да, Ильшат. Но у Ленки-то, к сожалению, оказалось не очень много сил. Ее здоровье сильно пошатнулось, и она практически уползала от нас. Лене вкололи шесть уколов, и только благодаря этому она вышла на сцену и станцевала свой номер в финале. Когда у человека нет постоянных сильных нагрузок, очень сложно сразу же выдержать такой темп.
EG: А как пришла в голову идея сделать шоу «ТАНЦЫ. Битва сезонов»?
Мигель: Идея возникла не у меня, а у продюсеров. Так получается, что мы дали еще один шанс реабилитироваться тем людям, которые были в этом шоу недолго. А также дали возможность тем, кто фанатеет от Макса Нестеровича, от Ильшата или от Саши Волкова, еще раз посмотреть и поболеть за них. На самом деле об этой битве просили многие зрители. Все постоянно спрашивали, почему во втором сезоне мы не делаем номера с ребятами из первого.
«Где наш любимый первый сезон?», «Что же такое?», «Как же так?»
И мы решили вернуть участников обоих сезонов и столкнуть их лбами.
EG: А какова все-таки доля шоу в этом проекте?
Мигель: Это самая главная составляющая всегда. Когда участник не понимает этого, к сожалению, он просто стирается из памяти зрителей. Абсолютно. Например, Миша Шабанов. Он великолепный танцовщик. Сильный, шикарный, выглядит невероятно. Но в нем нет ни искры, ни надрыва – ничего. Потому что он танцует и думает о том, как сейчас поедет после концерта к своим друзьям или домой – обнимет ребенка, поцелует жену. Ну, посидит он с друзьями – все хорошо. А потом приедет, как на работу, опять на проект. Вот это яркий пример. Хоть один танец зацепил, сможешь вспомнить?
EG: Если честно, не очень... А расскажи про свой танцевальный центр «PROТАНЦЫ».
Мигель: На самом деле, мы сильно замахнулись с этим танцевальным центром. Но все круто. Сложно сделать большой проект сразу и с нуля. На данный момент «PROТАНЦЫ» считается самой большой студией в Москве. Поэтому сейчас мы пока разбираемся с огромным потоком людей, которые к нам приходят. Такой системы в России еще нет. Я не могу назвать ни одну танцевальную школу в России, которая славилась бы в Европе или в мире. Вот этим мы и хотим отличаться. Мы хотим наконец-то показать всему миру, что к нам можно ездить на постоянной основе: и педагогам, и танцовщикам. Можно обучаться у профессионалов, которые несут это искусство по всему миру.
Поэтому благодаря проекту «ТАНЦЫ», нашим связям и знакомым мы пытаемся собрать здесь сообщество творческих людей, технарей, которые будут двигать это направление, во-первых, в массы нашей страны, а во-вторых, за ее пределы.
EG: А что за история с «Лагерем PROТАНЦЫ» в Сочи?
Мигель: Лагерь в Сочи – это глобальная история уже от школы «PROТАНЦЫ». То есть у нас такая лесенка: проект «ТАНЦЫ», потом школа «PROТАНЦЫ», а затем уже лагерь в Сочи. Не скажу, что это первый танцевальный лагерь в России. Они были и есть. Но такого уровня и масштаба – я имею в виду по приглашенным хореографам, по педагогическому составу – это будет первый лагерь.
EG: А кто там будет из известных хореографов и танцовщиков?
Мигель: Поедут Тони Тзар, Джонте, Капелла. Я обязательно поеду, Катя Решетникова и Лёша Карпенко. А еще все топовые участники и хореографы проекта «ТАНЦЫ». Иностранцев у нас около восьми человек. Они еще ни разу даже в России не были. Очень странно, что они согласились и пошли нам навстречу. И мы сделали место, в котором наконец-то наши российские танцовщики перед тем, как пойти на кастинг проекта «ТАНЦЫ», поймут, что от них требуется. Потому что 80 процентов из них приходят и не понимают, что нужно делать: «Ну как же так? Я все сделал! Я же станцевал!» Да нет, не все. К сожалению, эфирного времени не хватает, чтобы им объяснить. А лагерь – это место, где вы поймете, ехать вам на кастинг или нет. Или то место, где к вам подойду я и скажу: «Я хочу видеть тебя на кастинге».
EG: С начала проекта «ТАНЦЫ» на ТНТ твоя популярность выросла до нечеловеческих масштабов. В твоем аккаунте в Инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) больше миллиона подписчиков… Тебя любят, рвут на части, но среди всего этого, конечно, есть суровая доля хейта. Как ты справляешься с этим?
Мигель: Я не хочу «лечить» людей. И не собираюсь заниматься этим. Самое главное, что я не вижу хейта. Я настолько отвлечен от реальности, погружен в работу и занимаюсь своим делом, что не вижу хейтеров. Я не слышу их комментариев. Может быть,
«Фабрика звезд» мне в этом помогла. Потому что я там наелся этого, и теперь вообще не обращаю внимания. Мне прямо пофиг абсолютно на все, что скажут в мой адрес. Я знаю себя, знаю свою работу, знаю своих друзей. Я не боюсь потерять работу, не боюсь потерять свой статус, потому что получил его, не очень этого желая.
Я уже давным-давно приобрел свою профессию – режиссер-хореограф.
Я привык стоять за кадром и смотреть со стороны на те творения, которые делаю. Хочу своим делом прививать людям чувство вкуса, ощущение теплоты и добра. Своим искусством!